|
|
Все со мной и во мне,
а это – зарисовки.
Московские пресненские дворы 50-х годов… Парни в кирзовых
сапогах, кепках, темно-синих прорезиненных плащах с ярко-белыми
шарфами. Толя – Фаныч – главный. Когда в 56-м он
стал золотым медалистом, вся компания была потрясена: этого никак не
ожидали от «авторитета».
Школа №101 – лучшая в районе, а может быть и в Москве. Такой
уж директор, Аркадий Маркович Бельский. Все учителя
– личности, и среди них физик: знающий строгий матерщинник
Александр Федорович. Толя Наумов был единственным учеником, который
получал у него одни пятерки. И это несмотря на множество крепких и
резких замечаний. После очередной взбучки Толя бросался читать разные
учебники, научно-популярную литературу, фантастику.
До 54-го года
мальчики учились отдельно, девочки – отдельно.
И вот, в августе, я с подружками, а Толя – с друзьями, пошли
хлопотать за своих о переводе в 101-ю. Великое объединение, и... любовь
с первого взгляда. Та самая, в которую никто не верит. Он был таким
независимым и крутым в своем белом шарфе! А я отнимала его
свободу… Естественно, сначала было внутреннее сопротивление,
но, слава Богу, друзья подтолкнули его в мою сторону. А дальше пошло
мое формирование. Я была совершеннейшей гуманитаркой, но рассказы об
Эйнштейне, книги Брэдбери, «Что такое математика» и
«Атомное ядро» Корсунского сделали свое дело.
Сейчас
уже могу сказать то, что тогда и не приходило в голову. Внешность:
Жерар Филипп + молоденький Ален Делон + Роберт де Ниро + Поль Дирак, и
именно в такой последовательности по мере взросления. Это были наши
любимые актеры, а Дирак – величайший авторитет.
О характере: одни восклицательные знаки и полная индивидуальность. Если
и можно что-то отметить отдельно, то это (помимо ума, смелости и
доброты) талант учителя, умение на равных общаться и находить общий
язык с совершенно разными людьми и простой теплый юмор. Например, когда
у меня случался завал работы и казалось, что продохнуть невозможно, он
вдруг оптимистично мог сказать: «Но ведь биологию-то мы уже
сдали…»
Тамара
Наумова
В детстве мы с папой
лазали по оврагам Краснопресненского парка, и он
рассказывал мне историю взаимоотношений маленького юркого Нейтрино и
большого ленивого Нейтрона. Эти сказки были такими увлекательными, что
волей-неволей приходилось постигать красоту стройной, но пока что
непонятной науки. Потом я пошла в школу. Папины занятия с учениками
были такими же образными и логичными, как и та детская сказка.
Он умел заинтересовать даже тех, кто изначально думал, что физика -
предмет скучный и ненужный. И умел объяснить задачу даже тем, кто
яростно сопротивлялся. Лекции по квантовой механике, написанные им
специально для моих сокурсников МГУ, перепечатывались десятки раз и
совершили чудо: наша группа стала рекордсменом по положительным
оценкам.
За всю жизнь папа не прочитал мне ни одной нотации. Только
иногда делал укор взглядом, и это действовало гораздо сильнее слов. Он
научил меня удивляться и удивлять, работать и отдыхать. И объяснил,
насколько важна презумпция невиновности. Вообще-то, он обучил меня
практически всему на свете.
Когда мы подпрыгивающей походкой шли по улице, люди вокруг завистливо
улыбались… А когда мои друзья приходили к нам в дом, мне
часто казалось, что пришли они именно к нему.
Алена
Наумова
 |
|
|
